– Давайте все-таки пройдем, Анатолий Афанасьевич. Мы мешаем людям. И потом я вынужден поднять уровень. Мы поговорим в кабинете нашего начальника. Там нам будет удобнее договориться, – продолжил настаивать менеджер.
Что ж, пришлось согласиться, тем более, в разговоре впервые прозвучало волшебное слово «договориться»…
В кабинете к нашему менеджеру присоединились его начальник и юрист.
– Чем занимается ваша организация, Анатолий Афанасьевич? – спросил начальник после взаимного представления.
– Поставками сырья предприятиям московского региона, – ответил ему общей фразой.
– А как вы вышли на нашу нефть? – заинтересованно спросил юрист.
– Вы сами предложили эту игру, как назвал вашу деятельность ваш менеджер.
– Надеюсь, вы, господа, согласны с тем, что это удачный маркетинговый ход и не более того? – с доброжелательной улыбкой поддержал мысль своего менеджера его начальник.
– Настолько удачный, что мы вложили большие деньги, рассчитывая на хорошую прибыль, – продолжил я игру.
– Я думаю, вы поняли вашу ошибку, и мы разойдемся добрыми друзьями, – предложил юрист.
– Боюсь, вам придется согласиться с нашими условиями, и лишь тогда мы разойдемся добрыми друзьями… Мы настаиваем на соблюдении условий оплаты векселей нефтью, поскольку представляем не только наши интересы, но и интересы своих клиентов, держателей ваших векселей, – четко изложил я свои требования.
– Не понял… Разъясните, пожалуйста, что за ваши клиенты, у которых наши векселя? – забеспокоился начальник.
– Все очень просто. Поскольку мы не располагаем большими средствами, то сочли возможным провести разъяснительную работу среди владельцев ваших векселей. Мы убедили их, что, объединив наши векселя, сможем получить от вас солидный объем нефти. А значит, каждый векселедержатель получит от нас гораздо больше, чем просто обменяв его у вас на деньги.
– Каким это образом вы объединили векселя? Они же именные, – включился юрист.
– Наша организация заключила договор с каждым клиентом и получила от них доверенности на право истребования у вас нефти для реализации ее нашему заказчику.
После этих слов в разговоре возникла томительная пауза. Мы с Рабкиным молчали. Начальник меж тем перешептывался с юристом. Наконец он решился:
– Господа, мы приоткроем маленькую тайну. Никакой нефти на самом деле нет… Это действительно приманка для потенциальных вкладчиков. Слово «нефть» для многих, как конфетка для ребенка. Такой вкладчик скорее понесет деньги нам, чем в банк или еще куда, хотя в принципе разницы для него нет никакой.
– Но ведь это обман, – возмутился я, – Выходит, «Гермес» мыльный пузырь, а ни мощная нефтяная корпорация, как утверждает ваша реклама?.. А если мы сообщим ваши откровения газетчикам?.. Представляете, с каким звоном лопнет ваш нефтяной пузырь.
Снова возникла пауза, нарушенная, в конце концов, начальником:
– Господа, мы предлагаем договориться о сумме компенсации… Разумеется, в разумных пределах. Кстати, на какую сумму вы собрали наших векселей?
– Ориентировочно на десять миллионов, – мгновенно соврал я.
– Долларов, – неожиданно добавил Рабкин.
– Извините, господа, – услышав немыслимую сумму, сник начальник, – Нам придется пройти к вице-президенту. Такие суммы не в моей компетенции, – сказал он и принялся звонить по телефону…
В уютном кабинете вице-президента разговор повторился практически слово в слово. Наконец мы дошли до суммы якобы объединенных нами векселей, и пораженный ею хозяин кабинета надолго задумался, подсчитывая что-то с помощью калькулятора.
– Неплохо вы нас подсидели, господа, даже если договоримся «фифти-фифти», – подвел итоги своим раздумьям вице-президент, – Надеюсь, после этого все останется между нами, и вы прекратите вашу бурную деятельность? – обратился он к нам.
– Разумеется, – пообещал ему, торжествуя мнимую победу.
– Подготовьте проект договора, – приказал вице-президент юристу, – А я пока переговорю с президентом. Прошу прощения, господа, – раскланялся он.
– Господа, пройдемте в мой кабинет, – предложил начальник менеджеров.
Мы прошли через зал, в котором уже не было ни души.
– А где народ? – удивился Рабкин.
– Думаю, они прекратили прием клиентов, – ответил ему, мучительно соображая, как достойно выйти из сложившейся ситуации.
– Господа, я пока подготовлю «рыбу» договора, а вы, чтобы не скучать, посмотрите наши проспекты, – предложил юрист, положив перед нами по пачке красочно оформленных буклетов.
И, о, боже!.. Я вдруг с ужасом обнаружил, что мы ведем переговоры с организацией «Гермеса», которая тоже выпустила свои «нефтяные» векселя, но это, увы, не «Черное золото».
– Виктор Семенович, – показал Рабкину соответствующее место буклета. Тот мгновенно догадался.
– Что будем делать? – шепотом спросил он.
– Ноги, – ответил тому, и мы вышли из кабинета, спросив для вида, где туалет, – Это не «Черное золото», – сообщил ему, едва оказались в зале.
– Я уже понял, – подтвердил он, – А где тут у вас «Черное золото»? – тут же спросил он пробегавшего менеджера.
– А вы и их успели наказать? – беззлобно рассмеялся тот, – Они недавно переехали в железнодорожное здание у метро «Красные ворота». Из высотки выйдете, сразу налево, – разъяснил он.
– Вперед, – скомандовал я, и мы с Рабкиным ушли по-английски, не попрощавшись.
У входа скучал охранник. Толпы, час назад штурмовавшей «Гермес», уже не было.
Возмущенную толпу мы обнаружили лишь у нового офиса «Гермеса», что у Красных ворот. Подойдя к закрытым дверям, прочли свежее объявление:
«Операции с векселями „Черное золото“ временно прекращены по техническим причинам».
– Оперативно, – переглянулись мы.
– Какой гениальный план рухнул! – сокрушался Виктор Семенович по дороге на работу, – Сам Корейко позавидовал бы. Ты гений, Афанасич, – подхалимничал он.
– Я знаю, – ответил ему, раздосадованный, что идея пришла в голову слишком поздно.
Оба офиса «Гермеса» открылись лишь через неделю, когда в печати появились разъяснения, что по техническим причинам корпорация временно прекращает расчеты нефтью по своим векселям. Со временем временное, разумеется, превратилось в постоянное. Впрочем, иного и быть не могло. А через пару лет мощная «нефтяная» корпорация тихо скончалась, оставив с носом своих многочисленных акционеров и векселедержателей…
«Неверова в президенты!» – припомнились вдруг многочисленные призывы акционеров «Гермеса», которые регулярно печатали в газете, издаваемой корпорацией и распространяемой бесплатно.
«Вот где Корейко», – подумал тогда.
Глава 8. Москва-Бишкек
«Толечка, нужны лекарства: анальгетики, антибиотики, транквилизаторы. Список пришлю. Закупай все, что можно», – с этого факса началась наша лекарственная эпопея.
Вскоре пришел длинный перечень лекарств, в котором знакомым оказался только анальгин. Саша указал и предельные цены, которые его устраивали.
Для начала зашел в аптеку, где случайно встретился с Рабкиным:
– Афанасич, ты что заболел? – услышал сзади его голос, а, обернувшись, понял, что тот, надев очки, из-за плеча внимательно изучал мой список и, похоже, уже давно.
– Заболел, Виктор Семенович, – ответил ему, не горя желанием привлекать его к этой работе.
– Чем интересно? Воспалением хитрости? – лукаво улыбался Рабкин, – Такими лекарствами можно от всего вылечить… Колись, Афанасич. Опять Дудеев?
Я лишь обреченно кивнул головой.
– Ладно, поможем, – мгновенно взбодрился Виктор Семенович, вспомнив, очевидно, о долларах, которыми были как-то раз вознаграждены его мнимые услуги, – Пойдем к заведующей, потолкуем, – потащил он к служебному входу.
Посмотрев наш список, заведующая сказала, что большинство лекарств отпускается строго по рецептам, да и цены, указанные в списке намного ниже аптечных.
– А если мы вам поставим эти лекарства по промежуточным ценам? – начал фантазировать Рабкин.
– Договоримся, – мгновенно среагировала заведующая, – Я вам даже подскажу, где их можно выгодней купить.
– А почему вы сами там не покупаете? – наивно спросил Виктор Семенович.
– Потому, – усмехнулась заведующая, – Вы, похоже, новички в этом деле? – спросила она. Я кивнул, – Понятно… Ну, во-первых, у аптеки мало денег, и мы не можем покупать большие партии прямо на заводе. Для нас важнее ассортимент. А во-вторых, нам выгодней покупать у посредников, потому что выше торговая наценка, да и с посредниками можно договориться насчет дополнительной оплаты… Можно? – с намеком обернулась она ко мне.
– Разумеется, – ответил ей, тут же сообразив, отчего у нас вдруг стали стремительно расти розничные цены…